23 января 2002 г. Татьяна Викторовна, зав. городской библиотекой, праздновала пятидесятилетний юбилей.  Друзья, родственники, сослуживцы, начальство собрались прямо в библиотеке.  Поздравляли, выпивали, говорили тосты, веселились.  Поздравляли с успехами в работе, хвалили за инициативность, за своевременное введение платных услуг, за приобретение прогрессивных книг. Говорили о том, что 50 это только половина, будет и 100.  Говорили о плохом времени нынче и, что это безобразие мы переживем.
     Но Татьяне Викторовне хотелось, конечно, очутиться в другом времени, не очень то это безобразие хочется жить-переживать, да и возрастом бы другим, но с нынешними взглядами.  Вот бы все на 50 лет вернуть.  И это была последняя мысль в этот день.
      Дальше был смутный сон. Кто-то похожий на Господа Бога обещал выполнить в этот день любое желание, что-то смутно упоминалось о машине времени и что-то про 50 лет.
      Проснулась Татьяна Викторовна прямо за рабочим столом. Припомнить сон и вчерашний день помешал приход почтальона.  Женщина почтальон, в кирзовых сапогах, кинула пачку газет. Верхней была газета «ПРАВДА».
     -   Распишитесь, – сказало нечто в кирзовых сапогах.
     -   Скоро до вашей гнилой интеллигенции доберутся, - с восторгом произнесло нечто в сапогах.
Понимать последнюю фразу не было никаких сил.  Но что-то тревожное в душу все-таки закралось.  На газете «ПРАВДА» значилось 24 января … 1952 год.  «Наверное, друзья разыгрывают» – подумала Татьяна Викторовна.  На первой полосе речь Сталина «Ленин жив!»  «Ах, да, дата смерти» - сообразила Татьяна Викторовна.  Далее огромная статья – «Раскрыт заговор врачей».  «Ну, это мы тоже знаем».  От интереса прочитала.  Автор клеймил всю интеллигенцию – предателей дела рабочего класса.  «Стоп!  Что же сказал почтальон?  И что же мне сегодня снилось?  Да не может быть. Что-то с розыгрышем кто- то переборщил. А если это не розыгрыш?»  Выбежав в холл Дворца культуры, демонстративно поздоровалась с дежурным, тот или не заметил, или не хотел замечать, – отвернул голову.  Посетителей не было.  Коллег не было.  «Что-то не так. А если действительно 50 лет как не бывало?  Наверное, народ что-то чует, он у нас чуткий.  Что же, черт возьми, случилось? Что же, черт возьми, может случиться?  Так, и что у нас может произойти?  Работаю, стараюсь, пашу на благо.  А если спросят, на какое это благо по 5 копеек из кармана рабочего класса?  Так, что тут у нас? Грушевский?  Кажется на «Западной» еще война, куда бы его спрятать? Спрячу туда, нет, там Ницше, его тоже прятать надо.  Может сюда.  Господи, да здесь Миллер. Его то куда? У него то все в одно место. Не успею.  Не унесу…
   Шум подъехавшей машины.  Стук сапог.  Стройный человек, с толстыми линзами на глазах, представился: «Уполномоченный НКВД, Петренко. Прошу следовать за мной!»  
    -   Знаю, - ответила Татьяна Викторовна.
    -   Что знаете?
    -   И Вас знаю, и что идти знаю.
    -   Откуда?
    -  100 лет на свете живу, - уже со снятым камнем с души ответила Татьяна Викторовна.
     Сон в камере то ли был, то ли нет.  Цепочка событий: юбилей с банкетом, сон с кем-то похожим на господа бога, свое идиотское желание, Борис «в штатском», «дело врачей», Ницше розмовляющий украинськой, - все это смешалось в одну сцену, и мозг говорил, что эта сцена из романа Миллера.
    -  Просыпайся! – звучал голос Бориса.  "На допрос или сразу без допроса?» - подумала Татьяна Викторовна.  «Знакомая комната, похоже, спальня, где же это?  Цветы.  Газета со статьей: "Когда же будет горячая вода?"  Неужели все в порядке? Ниже поздравления: Петренко Т.В. с юбилеем".
     -   Какое сейчас время?
    -    7 утра.
    -   Нет, дата?
    -   Ты что?
    -   Да так.  А сколько мне лет? 
    -   Тебе же всегда 18, ты же знаешь.