- Не говори, дорогая,

о холодах и о моде,

шубы из горностая

катастрофой грозят природе.

- Не говори, дорогая,

о синтетических шубах,

планета их не разлагает,

и это нас всех погубит.

Куда не глянешь - эколог,

куда не плюнешь - борец.

Дорогая исчезла голой.

Зато размножался песец.

Сигаретный третий бычок

полетел мимо урны, зараза.

И я знаю теперь, отчего

доллар вырос ровно в три раза.

Я тебя вчера разозлил,

а потом был эффект бумеранга.

В результате действия сил –

нам повесили долг Приватбанка.

Вот я крепким словцом завернул,

вот я кепку надел наизнанку.

И я знаю теперь, почему

не могу заплатить коммуналку.

Я покаюсь за старых вождей,

соблюду чистоту унитаза.

И в каком-то ближайшем из дней

будет мир. Тот, что медом намазан.

У Курского вокзала
стою я молодой…

Подайте Греке на палец, а раку на реку.
Подайте бедной реке на лекарство от человека.
Подайте нам на войну брат на брата
Подайте (отдайте) чуток зарплаты.
Подай МВФ на спасение нации,
а главное Ванечке на операцию,
разошли 8 писем с прошением о подаянии,
срочно! Ванечке на операцию в Германии.
А вот предводитель дворянства,
берет на хлебушек, не на пьянство.
Подайте, здесь торг не уместен,
Здесь – дело гражданской чести.
Ну что же вам жалко, братцы,
подать меценатам на меценатство.
Подайте школе, отделу культуры,
пенсионному фонду и всем госструктурам.
подайте судье, гаишнику, депутату.
Не дашь? Будешь совсем без зарплаты.

Вот это вот подай на палочке, с салфеткой.
Соль, перец, соус, красное вино.
Я ничего не смыслю в этикете.
Оно хоть и на палочке, а всё равно оно.

У истории в загоне
стоят кони.

Никто его не пас,
никого он не спас.
Это - Пегас.

Не сеял, не пахал,
в историю попал.

Это - Буцефал.

Толщиной в дискант,
во всем дилетант.
Это - Росинант.

Замполит по разврату
римского сената.
Это - Инцитатус.

А это кто затесался?
Да это ж конь троянский.

P.S. Если откинуть литературно-мифологических, остаются кони Македонского и Калигулы. Два психически больных деспота, которые любили коней больше чем людей.

***
Волны чешут за ухом глыбу,
Глыба лбом упирается в море.
Чем бы дитя ни тешилось...

***
Собака отвернет заднюю лапу,
Бывает ей делать нечего.
Гуляй, когда сделал дело!

***
Шнурки второпях путаются,
Молнии на одежках ломаются.
Не вынешь без труда рыбку.

***
Время цветного вальса листьев,
Время белого вальса молодоженов,
А кому-то считать цыплят.

***
Плющ на развалинах крепостей,
Виноград на моем балконе.
Сколь веревочке не виться...

***
Смотри в небо на луну и звезды,
Смотри в траву на муравейник,
Ну, чем не новые ворота?

Что меня сегодня не раздражает?

Дерево, на дне оврага валяющееся,

дерево, стоящее на вершине?

Не вижу никакой разницы.    

       Послать бы все в задницу,      

       да раздражает сила.

Что меня сегодня не раздражает?

Я, на вершине стоящий,

я, на дне спиртово-стерильный?

Как себя не рассматривай, -    

       самопослаться к какой-то матери,      

       да раздражает пассивность.

Что меня сегодня не раздражает?

Ты, что меня усмиряла,

ты, что спасала меня не однажды?

Да все безрезультатно видимо.      

       Послал бы к черту, как минимум,      

       если б не вдохновляла жажда.

Что я недосказал ЕЩЕ,

и что пересказал, хмелея,

как это было б хорошо,

и плохо, в то же время.

Что я УЖЕ пересказал,

и что недосказал, хмелея,

что быть плохим, увы, устал,

а быть хорошим не умею.

Мы будем пить без выдоха и вдоха,

в закуску, превращая пищу,

а то, что утром будет плохо,

так легких мы путей не ищем!

Ничто не ново, что под солнцем.

Ничто не вечно под луною.

Не будет утром похмелиться,

но будет вечер – пить по новой!

Я ее геройствую, и не рискую,
я не Матросов и не человек с ружьем,
хотя за многое я жизнь отдам! Чужую,
и это многое – чужое. Не моё.

в министерстве

максистерва

в мини юбке

третьи сутки

красит губки,

когти точит,

ценит розы,

смотрит в очи,

пудрит мóзги.

Я, обладатель самой ленивой бормашины,

торжественно сообщаю вам,

милая Матрена Филипповна,

глубокоуважаемая Александра Петровна,

мой зайчик – список на четыре человека,

а также любимая Гюльчатай,

от всего сердца сообщаю вам:

Я - обладатель самой ленивой бормашины.

Мой эгоизм не по злобе,
мне альтруизм не по зубам,
скажу я: «Ни фига себе!
Я их все вам раздам!»

День –

не сказать: длится,

Ночь –

не сказать: сон,

что-то снится – лица.

Лица 

        -знак,  

        - злак,  

        - призрак,    

        - закон,

я с вами знаком?

Что

ворошит дали?

Бег,

но нет ног.

Слова.

Слова пропали.

Это секунды? Не знаю. Едва ли.

Время, где бог, где порог?

Звук

с привкусом сини,

Мысль –

бертолетова соль.

Помню, что были Пространство и Время другими.

А какими не помню...

Не помню, уволь.

Нет, это не быстро и даже не медленно –

Ожиданья закон иной.

Это время.

Время беременно.

Время - знак, злак, призрак, закон…

беременно.

И видимо мной.

Почта работает в одну сторону
без уведомлений
без ответов
Но
она ждет письма
он ждет…
уже другим человеком
я бегу с кладбища
Внутри нас
давно переполненный
почтовый ящик

Не каждый создал карьеру,
выпив изрядно порций,
на разливе стоит Сальери,
только пьющий не каждый –
Моцарт.

А бесхарактерность так характерна;
Оригинальность так типична;
Так здорово, что, в общем, скверно
до неприличья!
(это лично).

От своего лица,

от зеркала исходит (или входит?),

что с этой (или той?)

стороны зазеркалья

мне незачем кривляться, право.

Какие, к черту, зеркала?

Я слеп.

Гомер.

Есть женщины – Цапли.
Не цапнуть.

Есть женщины – Львицы.
Упаси влюбиться.

Есть женщины – Совы.
Ночь и глаза. Где остальное?

Есть женщины – Чайки.
Воришки-интрижки-кричалки,

Есть женщины – Змеи.
За образом стервы – грим лицедея.

Есть женщины – Лошади.
Не для нас, - полуночников.

Есть женщины – Русалки.
Срослись ноги. Жалко.

Есть женщины – ВорОны.
Черные. Белые – бесполы.

Есть женщины – Зайчики, кошечки, ласки…
Это лисицы под маской.

Есть одна – без клыков и перьев.
Мы с ней в зоопарке…
в одном вольере.

Монашка
из монастыря
в чужом огороде огурчик
ищет
пОшлО
Закусывать надо
гласит устав
всеобщий где-то
ученики и профессура
на картошке
примут позу (или дозу)
отнюдь не рыбную
а что еще? расскажет
банка
консервации.

***
доказываю
с пеной у рта
прежде всего себе
пью пиво

***
Опять на своей волне
в буре
в стакане
пахнет портвейном.

***
до кончиков волос
продрог
подстригся
а там
по-прежнему
кипит

***
женщины
собрались развеяться
ведьмы
шабаш
работе

***
едва ли
е четыре
движение руки
сознанья
на троих сыграет

***
Национальность
по матери
послал

***
ума
палата
недвижимость

***
под мухой
бутерброд
съесть надо было

***
Чайник
на плите
две даты

***
расслабленная лошадь
в поисках копыт
откинутых
на четыре стороны света
на счастье

***
и не суди
и не судим
и не сиди
я постою

На яблоневый сад напали утки,
милы им яблоки;
а фарш
пока говядиной
скучает в стойле;
баран,
мангал почистив,
обзывает курицу –
«не мясо»;
и лекцию читают яйца
«О вкусной и белковой пище».
Лишь глыба-человечина
храпит в обнимку
с АКаэМом.

Благоухает май, апрель и март,
и ты Шанелью №5,
а может номером четыре,
и в №5 вагон-плацкарт
тот запах будет проникать -
в шинели и носки мужские.

На золотом крыльце сидели:

царь, царевич, король, королевич

и др. официальные лица.

Др... - это я,

как обычно, присоединился.

Помилуйте, на каждом собрании

я мундир протираю до дыр, -

Лигачев, Горбачев... - эти при звании,

а с ними невидимый Др

-обышев,

имеющий др. мнение

(другое, драное, древнее).

Вы скажите: "Фе..! Не хватало!

Ведь др. - концовка перечислений".

А для меня всего лишь начало.

То истины – вечны,

то – условны.

Спорим?

Утро. Посуда. Еще один кофе.

Спорно…

Истины – спорны.

Будильник расставляет точки.

Не врубаясь в точность наук,

вырубая на носу опыт,

возьмешь да перерубишь сук,

на котором сидишь … попой.

И в этой фразе не разглядишь,

если думаешь попой, подвоха:

то ли на попе ты плохо сидишь,

то ли все-таки рубишь плохо.

Мысли, мысли.… С бодуна бодаются,
а как лягут - не ложатся, а лягаются.
Как же подскажите, бога ради,
Подходить к вам спереди иль сзади?

           1

Мимо
«Дамы с собачкой» -
нового памятника
на Набережной
бродят маятником
новые лица:
дидерицы – девицы - без шпица
на шпильках
и без, сутулые,
хмурые,
в поисках своего
Дмитрия Дмитриевича
Гурова.

Мимо
«Дамы с собачкой» -
нового памятника
на Набережной
бродят маятником
новые лица -
небрежно.
«Осетрина с душком»,
а та – нагишом,
задета зрачком,
гримасой
и признана «низшей расой».
А где-то у берега
Анна полощется,
и все не Сергеевна,
все пулеметчица.

И дело не в «Даме…»,
как в шляпе на даме.
Прошляпим детали,
и вообще: не читали!
И что нам собачки!?
Скорее заначка
что-нибудь значит.
В собачьей науке
половина особей – суки,
вторая половина не лучше.

В том бескорыстном городе

нет проблемы с пищей насущною.

Извините, но я не голоден,

но хлебну, чтоб уважить дающего.

Там при каждом удобном случае

вспоминают заповедь первую.

Мне то что? А все-таки слушаю,

чтоб уважить того, кто верует.

Ты беги из этого города!

Не подыгрывай судьбы оные!

Ну, а то, что больней, вроде бы…

необходимо тому, - влюбленному.

Вопрос издалека
с намеком:
- Ну?
Ну, отошел слегка,
ну, подмигнул,
ребром поставил,
вышло боком.

«Здесь был Вася»
в пространстве и времени.
Не пожалею краски, -
распишу:
«Здесь меня не было!»

И это ведь не напрасно,
хоть и крашу небрежно я,
включая Коня красного
и не выпитое Южнобережное.

Если вам снится пустыня,

сие - не всегда на погоду,

возможно, вчера вы пили,

чтобы утром пить просто воду.

Если сквозь сон дождик слышен,

а день был солнечно-весел,

возможно сосед повыше

после стирки трусы повесил.

Если снится в молниях небо,

а в глазах сверкает до боли,

возможно вполне, что это, -

та еще правда - глаза колет.

Если вам снятся кошмары,

Фредди Крюгер и прочая нечисть,

возможно, что просто вчера вы

долго в зеркало пересмотрелись.

Она мыла посуду

а он бил баклуши

она упрекала

чтобы он тоже занялся делом

а впрочем

тайно

она любила баклуши

и не любила посуду

но не любила когда он бьет противно так

БАМ!

Но

однажды

они занялись делом

и разбили посуду (так между делом)

сколотили баклуши

и долго скучали

конечно же о посуде

он завязал и не бьет баклуши

ритм нарушен

и сами баклуши

звучат так противно

АБАМБ!

ее ли дело понять

почему так сладко звучало

БАМ!

Проснулся.
Неба сегодня не было.
Земля была, а вот неба не было.
Облака
нелепо сидят на земле сиротами
нагими, -
у них больше нет неба.
Быль или небыль, - что его нету?
Украли.
Сыщик ищи вора!
А как можно украсть его,
собственно?
Свидетели говорят:
нужно держаться корней,
быть приземленным,
но
стремиться в небо,
как в «быть иль не быть?»
стремление к «быть!»,
стремление к небу, с небом, в небе…
Я нашел преступника!
Это он! – Потерявший стремление.
…
А может это только над ним нет неба?
…
Проснулся.
Моря сегодня не было.

От света учения

к мраку проблем,

от высшего назначения

до нижайшего Вам:

           «Зачем?»

кому наказание,

а кому почет.

Эх, знать бы заранее

ответ на вопрос:

           «По чем?».

По мягкому месту,

по делам, по деньгам.

Поделом. Но честно

никогда не спросить:

           «Когда?».

И пусть пересдача

вместо «зачет», -

можно не верить в удачу,

но нельзя же вопить:

           «За что?».

Птица стремится к югу,

к океану – вода,

можно бежать и по кругу,

но без права вопроса:

           «Куда?».

Я журавля не трону в небе,
синицу выпущу из рук,
поскольку мне всего важнее
поймать противных этих мух.

Ничему не удивляться

жизнь учила до предела,

но Шварцнегер в сказке Шварца,

исполнитель роли негра, -

это точно невозможно.

И посмею вам признаться:

негру по еврейской роже

так и чешется мне шварцнуть,

ну и что, что я Сталлоне.

Я сыграю даже даром,

жаль не все на шару Стоун,

жаль не все, кто стонет Шарон.

«Твоя моя не понимай», - 
так говорил один герой. 
«Да уж..., Россию не понять умом…» - 
вздыхал в ответ ему второй. 

Вот так 
рождалась на похмелье 
НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ.
 

- Интуиция, что ты творишь?

- Дрова ломаю.

- Дрова, говоришь?

- Ничего я не утверждаю.

- А дрова мне зачем?

- Чувствую – надо!

- Сдурела совсем…

- А вдруг угадала?

- А что скажет, разум?

- Чего тебе, старче?

- Всего и сразу!

- Открой же ларчик.

- Какой? Подскажи.

- Что открывается просто.

- А что в нем лежит?

- Всё! То бишь вопросы,

куча вопросов.

- Сердце, скажи!

- Ты ждешь соучастья?

- Ты стучишь во мне жизнь.

- Да к тебе же не достучаться.

- Сердце, прости…

- Меня не рви на части.

- Я хотел бы спросить…

- Незачем, ты давно уже счастлив!

Хоть тет-а-тет, хоть шиш на шиш,
ты - заявляешь, я - являю,
ты утверждаешь, что творишь.
Ты прав, я только вытворяю.

А мне до лампочки

не долететь как мухе

с мухой в голове,

ах, мне б до лапочки…

ах, мне б…

похоже
живот проглотил «мягкий знак»
похоже
спина валялась на букве «Г»
похоже
голова поет длинное «Ё…»
ни на что не похожее

Из дома
перепрыгивая забор
через школьные двери
и так далее…
А вот и новые ворота!
Ощутите себя бараном.

Спереди – плохо,

еще хуже сзади,

и праздник не повод,

и пьянка не праздник.

Ба! Знакомые косно

язычные лица!

Напиться-то просто,

сложней отключиться.

Раздам на орехи,

простите мне, братцы,

что не в силах уехать

и нельзя оставаться.

Небритая рожа

из зеркала смотрит.

Побриться? Возможно.

Да только ли стоит?

Скреблись коты.
Она ушла.
Вернулась.
И стучаться в дверь посмела.
- Кто там?
- Меня зовут Душа.
- Ну, и чего ж ты хочешь?
- Тела.

Когда отношения на волоске

вид сбоку – так просто два идиота:

я думаю пальцем в дырявом носке,

она о затяжке на новых колготах.

Собака,

         ушедшая умирать в поле,

Старик,

          на вдохе последнем стремящийся к людям,

лихорадочный разум грезит о чуде,

или все же потоп беспокоит?

Паук,

            в порыве любви съеденный самкой,

Мотылек-однодневка,

              успевший ли к вечеру насладиться,

в чьей шкуре дано вам переродиться –

ужель сюрприз не намечен кармой?

Яблочный червь,

              свою грызущий планету,

Человек,

            грызущий планету и яблоки вместе с червями,

итак, на чем наши мысли сегодня застряли?

Ах, да, на том, что мысли то собственно нету.

Заяц,

           бегущий в свете машины,

"Заяц",

              бегущий во главе пелитона,

бегущих за чем? от чего? – миллионы,

но прибегающих к точке единой.

Пуля,

            живущая миг полнокровно, не более,

Миг,

" Труп доисторический
пил спирт синтетический,
спал спазмолитически,
пел астенически,
умер трагически.
(пишем - трагически,
читаем - смехоалкоголическинервнопаралитически)".

"Здесь был Вася!" -
Пиши, потомок, на камне,
безвременное счастье
ни встреча, и ни прощанье.

Но кости еще не состарились,
а мысли пока не проштрафились,
чтобы писать эпитафии.
Пью спирт синтетический,
сплю спазмолитически,
пою астенически.
"Не дождетесь!" - пишу на бумаге
на встречу и на прощание.

"Здесь был Вася!" -
Кощунственное творение,
а чувствую - счастье,
как встреча и всепрощение.

Привык когда-то русский мужик
однозначно ходить в нужник.

Но мода французская покоряла мир –
и мужик стал ходить в сортир.

А затем у немцев взяли совет –
и мужик наш побрел в клозет.

На что великая речь народная
сказала: "не пойти ли в уборную?"

Тогда французы ответили: "нет",
и пошел мужик в туалет,

И вставил при этом: "знай наших!
У нас есть слово – параша,
есть и горшок, и ночной вазон,
и для императрицы польский трон".

Пришло время краткости, на дверях –
треугольники, WC (дабел ю си), или два ноля.

Ко всему привык русский мужик,
туалетов нет, но каков язык!

Привык я общаться с природой на ты,
пора облегчаться, кругом есть кусты.

сто жажд
одним стаканом
не утолить
увы
единоротие души
а впрочем
рота
наполняется
одной
стосильной жаждой.

Ты хочешь слышать о любви?

Зачем?

Зачем кричать? И так всё знаешь.

Слова – лишь повод к сотрясенью стен,

к расшатыванью нервов.

Понимаешь,

что есть кому собачье дело

копаться в списке похождений:

как это – не сложилось с первой,

цвет глаз, так скажем, - предпоследней.

Есть Слово – тряпка,

Слово – для подушки,

но нет, увы, любви словесной.

Влюбленные подслушивают души,

и не бывает нелюбовных песен.

могу копать
и не копать
до истины
на поверхности
листа Мебиуса

я
абсурден
вещи абсурдны
порядок вещей абсурден
я нахожу вещи абсурдными
я нахожу порядок вещей абсурдным
вещи находят абсурдным меня
порядок вещей находит абсурдным меня
абсурдный я роюсь в абсурдном порядке абсурдных
вещей
абсурдные вещи находятся в порядке, в отличие от меня
который считает что
порядок в том, что я абсурден, вещи абсурдны и сам
порядок абсурден и
абсурдность в том, что я и вещи находятся в порядке
ПОРЯДОК ЕСТЬ АБСУРД.

Рождение – головой вперед,
Юность вперед кулаками,
Зрелость несет свой живот
Туда, где вперед ногами.

Вот Архимед, скоропостижно утонувший в ванной,
вот Исаак Ньютон – придавлен яблоней в саду.
Жаль, силу действия на тело (очень странно)
они не рассмотрели как судьбу.

Я утонул бы, но увы

сие занятие пустое,

то чем меня назвали вы,

известно всем в воде не тонет.

Упал бы с крыши, но порой

жизнь преподносит выкрутасы,

ничто не станется со мной,

поскольку в теле мало массы.

Причины смерти, плотный круг.

Инфекцию отменим сразу,

ведь это знают все вокруг –

заразе не поймать заразу.

Жить воронам бы 300 лет

без нервотрепки, что ж вы вьетесь?

и как еврей на хирургическом столе,

я повторяю: не дождетесь!

Не знаю, -

по долгу ли это службы,

иль мысли в быту увязли? –

Меняю стойкие радости дружбы

на ненадежность сексуальной связи.

По форме:

Меняю шило на мыло,

Чтоб с мылом из грязи да в князи,

но в доме куда-то пропало шило,

а без мыла какие же к черту связи.

Я б в стиле романтической словесности
изобразил тебя (как жаль пока не смог),
чтоб от твоих телячьих прелестей
воспеть телячий свой восторг.

Что? Звездная болезнь?
Ну, что вы…
Я ж не любовник Пугачевой.
Что? Что? Хамлю?
Не вижу в том резона…
Хотя...?
Молчать!
А то братва приедет от Кобзона.

               И.Катуниной,  Е.Семенову

Наденешь фрак или картуз, 
с талантом будешь или без, 
за что тебе поставят плюс, 
за то и понесешь свой крест.

Напишешь:  Илга + Егор, 
пройдя асфальтовый ликбез, 
плюс жирный-жирный, но его 
они воспримут, словно крест.

Раздашь кресты, как ярлыки 
на всё и всех, на цвет и вкус, 
да это минус, но прикинь, 
кто ж с этого ухватит плюс?

Распятье – драма или честь? 
Судить я это не берусь, 
но кладбищу уместней крест, 
а для живых важнее плюс.

P.S.

Я – атеист, но тут и здесь 
пожалуй, что перекрещусь, 
когда похерю текст P.S., 
то бишь крестом перечеркнусь.

        МЕЧТА.

Не перейти уже на ты, 
не пить на брудершафт, в запой, 
я стану Призраком  мечты, 
ты станешь призрака Мечтой.

     ИЛЛЮЗИИ. 

Равенство и братство 
творческих союзов – 
иллюзия богатства 
с богатствами иллюзий.

     ВЕНЕЦ.

- Я пойду под венец, 
надену белое платье. 
Это счастливый конец 
иль бесконечное счастье?
 
- Я пойду под венец 
и стану кому-то мужем. 
Это ужасный конец 
иль бесконечный ужас? 

   
         СИЛА.

В равенстве сила 
и равенство сил, но 
дикторское мыло 
с понятьем равносильность 
понять увы не в силах.

       ВОСПРИЯТИЕ.

В причинно-следственных загадках
смешались все понятия: 
то ль восприятье недостатков, 
то ль недостатки восприятия.

«Мы устали быть не Вами»,

Вы устали быть не Нами.

О, какими бы перстами

жар из печи выгребали!

Вам мерещится быть Ими,

Нам тоскуется быть Вами.

О, какое было б имя,

как бы Вы его читали!

Когда Я, да стал бы Ею,

а Она бы стала Мною,

то к себе б мы не посмели

не откликнуться любовью.

Если б Мы вдруг стали Вами,

если б Вы родились Нами,

- Хорошо! – бы мы сказали, -

где еще Вы не бывали.

А рубаха чья на теле,

Мы пока не разобрали.

Мы ж хотели быть не теми,

Теми, кто родился Нами.

Камень, тесто иль глина.

Кто, из чего и что вымесил?

Я – это кто? Да, кем бы он ни был,

Я - это мой вымысел.

Смеюсь так искренне!
И плачу не в подушку!
И гнев, как истина!
Неужто я в психушке?

Всё что может случиться -
случается,
и понос иногда приключается,
как всегда неожиданно,
как стихия,
и вот мой диагноз:
словесная дизентерия.
Причина: длительное душевное голодание
на почве информационного недоедания.
Яйцеглист, RW и другие анализы
подтверждением служат анамнеза.
Форма: звуко-словесная.

Бриз, пассат, ураган и сквозняк
то ласкают, то рушат, то дразнятся.
Всемогущи ветра, да вот только никак
им не вдунуть флюгеру в задницу.

Наши мужские души,
в поисках лучшей доли,
любят свободные уши,
если с них начинаются ноги.

Как два сапога мы будем с тобою,

смотри, какой чудесный дуэт:

ты будешь гусем, я буду свиньею,

разве разница есть - кем попасть на обед?

Отличие супруги от невесты
рассмотрим на таком примере –
от женщины со скалкою и тестом,
до женщины со скалкою у двери.

Оценку дать оратору и фразам
мы все пытаемся концами одной палки.
Он скажет плохо – значит сглазил,
а скажет хорошо – накаркал.

Думаешь, это будет носиться:
Бизнес-костюмы, вечерние туалеты?
Маски одежды – то хари, то морды, то лица.
Что сегодня надеть - то?

Мы выступаем! Гремите, фанфары!
Литавры, ударьте в звонкую медь!
Кому-то в финале достанется слава,
остальным же придется под нас загреметь.

Главное что?
- Это манеры.
Первое что?
- Это престижность.
В результате –
манерно летим, как фанера
над престижным Парижем.

Такое вот себе пророчество
иль наблюденье. Смысл таков –
Возможна независимость от общества,
но невозможно избежать всех дураков.

Ночь. Фонарь. Улица.
Ночь кружится,
фонарь сутулится,
улица крутится.
Однокурсница мокрой курицей
может скурится, может скурвится.
Бутылка ромашкой крутится –
влюбится, не влюбится?
Поцелуемся?
Пьяная улица
у лица фонарится,
может заночуется?
Никто не дознается.

Великим мне уже не стать,

но мысль одна зависла:

уж чем безобразно писать

не лучше ль безобразно писать.

В других мы видим то, что видеть можем,
все остальное видят остальные.
Поэтому любовь слепа. И всё же
не нужен почему-то поводырь ей.

                          /минипьеса в одном акте/

Эпиграф: Летели два крокодила.
        Один зеленый, другой в Африку.
        Сколько стоит килограмм напильников?
            (нар. загадка)

Действующие лица: Он и Она.

Действие Первое (и последнее)

Он, Она, романтическая обстановка (на усмотрение режиссера)

Спорить с этим
бессмысленно,
что устами младенца
глаголет истина.
Слова первые -
слова главные
молоком пахнут
и мамою.
Будет брань,
но не скоро.
Он говорит
первое слово:
"МАМА" -
вырвется невзначай,
и осознанно
слово "ДАЙ! "

Мне снился чудный, дивный сон, –
я был летающим слоном,
и счастья большего не надо –
ещё б кружочек над Верховной Радой.

Лечь бы 
во внутриутробную позу
или занять позу змеи,
все равно у природы в прогнозе 
надвигается 
       РАДИКУЛИТ.

Прогибаясь перед начальством,
загибаясь до самой земли,
как рудное тело -
заляжешь пластом,
но не вылечишь            
      РАДИКУЛИТ.

Кашпировские, Бреги, Касьяны,
или добрый врач Айболит
вам залечат старые раны,
но не вылечат 
      РАДИКУЛИТ.

РАДа КУтИТь с РЕДИКюЛем леди,
РАД ДИККУЛь ИспоЛнИТь КУЛьбИТ,
РАДИ КУЛьТУРы РАДИК КУрИТ в подъезде,
а сквозняк пРеДРеКаеТ РАДИКаЛьный
      РАДИКУЛИТ.
 

Опять восприняли от первого лица.
Ну, ну, смотри.
А первое лицо не стоит и яйца
невыеденного изнутри.

1. Слушали:      "Быть иль не быть?"
2. Судачили, рядили,      друг другу морды поднабили.
3. Решили и постановили:       Важнее "ИЛИ".

Астра. Стрелы. Крепость. Сопротивление.
Пион. Лепесток. Парашют. Падение вниз.
Роза. Лепестки. Люблю варенье.
Вальс цветов. Чайковский. Стриптиз.

Когда духовности догмат

получит сапогом под зад,

такая в нем проснется крайность

как: мат...,

       мат...,

        мат...,

        мат...,

       материальность.

Когда оступится случайно

пресытившийся материально,

другую он познает крайность

как: ...он..., ...

          онал...,

         ...анально...,

               иррациональность.

Я думал это пустяк –
расстояние. Проще простого.
От великого делал шаг,
но никак не дошел до смешного.

Я ногам говорил: беги!
Не ведя километрам перепись,
и опять бегу от любви,
и опять не встречаю ненависть.

Вот – образ женщины – литературная стезя
российская. Весь мир не написал такого.
Некрасовская женщина замучает коня,
и поезд остановит у Толстого.

Она хочет быть заметной,

облачается в наряды -

от того, видать, так тускло

светят лампы в заведеньях.

Она хочет проболтаться

(в смысле душеизлиянья) -

от того, видать, так громко

в зале музыка играет.

Она хочет быть любимой,

не за тело, а за душу -

от того, за макияжем

можно просто спотыкаться.

Быть живою ей хотелось,

чтоб никто не думал: "кукла",

Но прижились только роли

"секси" или "светской дамы".

И как хочется быть нужной,

а ещё сильнее важной,

наливай бокал быстрее,

повышай самооценку.

Руки грею меж лопаток,
Что-то там не так:
может кто огрел лопатой,
иль не снят рюкзак,
может что-то там взбурлило
и скопился газ,
может здесь нехватка мыла
и налипла грязь,
может некое терзанье
рвется изнутри,
может нужно покаянье
замолить грехи,
может слишком много пива
в небольшой живот,
может здесь душа простыла
и уйдет вот-вот,
может это просто крылья
лезут на простор.
Может всё,
но лишь могила
исправляет горб.

Помнится. Утро. Воет пес,

похожий на сотни химер.

Что это, Берримор? Это склероз?

- Это маразм, сэр.

Болотные газы лезли в нос

давлением в сто атмосфер.

Что это, Берримор? Это склероз?

- Это маразм, сэр.

В бесформенном, липком помню погряз.

И, кажется, я это ел.

Что это, Берримор? Это маразм?

- Это, овсянка, сэр.

Это ведь не все равно
для души и тела:
обольщаемся бегом?
или бегом?

Я на белом, на листе
не найду ошибки:
отношения в пике?
или пике?

Не боюсь судьбы ничуть,
зная неудачу:
То ли это я плачу?
то ли плачу?

То стучит, как барабан,
то поет аккордом:
где-то здесь гудит орган?
или орган?

Мукой иль мукой белён,
ударением ударен:
Я тобою одарён?
или же одарен.

Он много знал и состарился.

В идеале

таков должен быть финал,

но его убили в начале

за то, что он много знал.

С возрастом мудрость приходит.

В идеале

таков должен быть финал,

и возраст пришел, хоть не звали,

а мудрость ушла, хоть и звал.

Откуда в голове

противнейшие речи,

чтоб сметь противоречить

самой своей судьбе.

Я сам противоречу

своим противоречиям

себе.

Спонтанно прогрести

и вдоль и против речки,

ища противотечия

в течении реки,

реке противоречу,

ища противотечия.

Прости.

Не изменить реки,

найдя в теченьи - течи,

и наши с вами встречи -

судьба, - как берега.

Но все ж противотечу,

ища в противоречиях

себя.

Кто-то славил «одну шестую»,
кто-то теперь славит сотую,
надеюсь на миллионной
мы не столкнемся попами.
Я не выбирал первую,
не голосил за вторую,
хочу в единую веровать -
межгалактически целую.
И что мне, самовлюбленной личности,
зависеть от культа личности?
Я славлю день независимости
от алкогольной зависимости.

Прогрессивнейшая истина
в прогрессирующей лысине
выпирает немыслимо.

То ли добрые, то ли колкие
глаза под бровями - полками
смотрят двустволкою.

Как ось, рождая симметрию,
нос выражается лезвием,
задыхаясь болезненно.

Борода да подсинена
просит системы бритвенной,
да не часто, а изредка.

Рука левая, рука правая,
взгляды - левые, дела - правые
правят бесправие.

Портрета нет неудачнее -
все наброски в мусорном ящике,
сколь не рисую части его.

Рядом с дирижером ты забей мне место,
чтобы слушать соло для козла с оркестром.

Ты забей мне место рядом с микрофоном,
я исполню пьесы для слона и хора.

С дамой той чудесной ты забей мне место,
буду слушать песни для козы с оркестром.

И поближе к сексу, от любви подальше,
чтоб не слышать фальши Мендельсона марша.

И поближе к кухне ты забей мне место,
чтоб отдаться фуге для кастрюль и теста.

Дальше от начальства ты забей мне место,
чтоб не слышать вальса ударных без оркестра.

Да еще бы место - в омут с головою,
поп сыграет мессу для себя с Балдою.

Позовите Герца, старенького Герца,
он споет вам самое изысканное скерцо.

Да к себе поближе, да с тобою рядом,
чтобы лучше слышать Лунную сонату.

И  два метра места под плитой надгробной,
так играй оркестр танго и фокстроты.

***
Парео, боа, батик…
У кого с боку бантик?

         Шарадно-каламбурные

***
Задували чувства Вали
Зад у Вали чувствовали.

***
- Жить будешь?
- Ку-кукиш!

***
- Где путь в ад,
депутат?

***
- Что от прогресса осталось?
- Отсталость.

***
- Глухомань, Вань?
- Глухо, Мань.

***
Вот умудрился...
родился!

***
Ни клята, ни мята, ни рвана –
нирвана.

***
Раз!.. Очарован.
Два!.. Разочарован.

***
- Эврика!
- Э, не ври ка...

***
Какая гнусь,
когда я гнусь.

***
И то, что убого –
у Бога.

***
С таким бельем
не быть бельмом?

***
Был при звании
без призвания.

***
Явка на авеню.
Я в канаве ню.

***
Круче лома бьет:
«КРУ челом бьет.»

Есть орган, чтоб болтать
И орган - слушать,
длины огромной. Но пока
никто не соизмерил уши
длиною собственного языка

"Когда рак станет рыбой,
а рыба станет колбасою,
а колбаса будет по 3 копейки,
а все будут миллионерами,
а миллионеры будут пить пиво с раками,
а "с раками" будет писаться слитно,
тогда все будут пятиться,
а пятиться это вперед,
голова будет глубже глаз,
и шея будет там, где положено,
и расцветет укропом водоросль!

В такт великой волне,
Там, где наше зимовье -
движение меня вперед,
движение меня назад,
там, где цветет укроп
вечной водорослью". -

Так в переводе звучит народная свистопесня сидящего на высокой горе рака.